Генрих Харер был знаменитым австрийским альпинистом, который мог себе позволить небрежно обронить: "На Монблане бывали все!" В самом деле, для него восхождение на высочайшую вершину Европы не являлось чем-то выдающимся. К своим 30 годам он успел совершить достаточно горных подвигов. В 1939 году он вошел в состав экспедиции на одну из сложнейших гималайских вершин Нанга-Парабат, и отправился туда, оставив дома беременную жену. На вопрос журналистов о том, когда следует ждать наследника, эта не слишком счастливая женщина ответила: "Как раз тогда, когда мой муж разобьет базовый лагерь". Расстались супруги плохо, восхождение на Нанга-Парабат окончилось неудачей, а при спуске немецкие альпинисты (напомню, что Австрия тогда входила в состав Третьего Рейха) были взяты в плен англичанами (напомню, что Гималаи тогда частично принадлежали британской короне). Несостоявшихся покорителей переместили в лагерь для военнопленных, в котором они провели четыре года. В конце концов, им удалось бежать. Но в еще более конечном итоге, на свободу прорвались всего двое - Харер и начальник экспедиции Петер Ауфшнайтер. Благодаря собственной настойчивости и стечению ряда обстоятельств, они укрылись в Тибете, куда европейцев вообще-то не пускали. Два немца провели семь лет в столице Тибета - Лхасе, причем Хареру удалось сблизиться с юным далай-ламой. Еще в лагере для военнопленных Харер узнал о том, что жена добивается развода с ним, согласился на этот развод, написал кучу писем своему сыну Рольфу, которого ни разу не видел, и, наконец, получил от него ледяной ответ с просьбой не писать более, поскольку мальчик не считает его своим отцом.
Это действительно потрясающая история о большой человеческой трагедии и настоящем Большом Приключении. В своих семейных неурядицах Харер был, в общем-то, виновен сам. Он был альпинистом-фанатиком, и он был по природе одиноким волком. При таком сочетании семья была обречена оставаться на периферии его жизненных ценностей. Он понял, что с семьей так нельзя, только после того, как потерял ее. Если бы он не попал в Тибет, скорее всего, он этого так и не понял бы никогда.